AvantGarde Group – это прежде всего команда единомышленников, которых объединяет более 20 лет совместной работы в странах Восточной Европы и Центральной Азии, в том числе в Казахстане, по подготовке и реализации трансформационных проектов в области декарбонизации. Являясь первопроходцами, мы накопили уникальный опыт планирования и реализации снижения углеродного следа в разных секторах экономики, и что особенно важно, в условиях специфики нашего региона. Мы не только видим своей задачей, но еще и понимаем, как помочь бизнесу грамотно и с максимальной выгодой выстроить климатическую стратегию.
– Что такое декарбонизация и почему она важна для бизнеса?
Александра Новикова, Ph.D, Научный Советник AvantGarde Group: – Последний отчет Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК), одним из ведущих автором, которого я являюсь, был назван «красным кодом для человечества» из-за глобального потепления, вызванного деятельностью человека. Нам нужно коллективно и срочно активизировать усилия, чтобы остановить глобальное потепление на уровне «1,5°C». Для этого необходимо вывести нашу плане ту на уровень «нулевых» выбросов эмиссии парниковых газов к середине XXI столетия. Это значит максимально сократить выбросы и обеспечить достаточный уровень поглощения парниковых газов из атмосферы. По моему мнению, 2021 год был переломным в нашем коллективном осознании масштаба проблемы и необходимости срочных и радикальных действий. Правительства и бизнес ставят перед собой цели по декарбонизации, которые были бы немыслимы еще три-четыре года назад. В областях, где они не двигаются достаточно быстро, другие, в том числе инвесторы, начинают диктовать новые правила игры. Давайте разберемся, чем грозит бездействие и какие выгоды может получить и уже получает от декарбонизации бизнес. Начнем с выгод. Переход к углеродной нейтральности создает уникальные возможности и конкурентные преимущества для первопроходцев. Климатические лидеры могут привлекать и удерживать лучшие кадры, повысить капитализацию, сократить расходы, избежать регуляторного риска, получить доступ к более дешевому капиталу и создать новые ценности для клиентов. Хотя базовые показатели все еще низки, продажи экологически чистых альтернатив традиционным продуктам быстро набирают обороты во многих секторах. Во всем мире с 2016 по 2019 год продажи электромобилей ежегодно увеличивались на 26%, в то время как продажи обычных автомобилей падали на 2% в год. По мере того, как перерабатывающие компании все чаще ставят перед собой амбициозные цели по сокращению углеродного следа своей продукции, появляется все больше и больше возможностей для новых низкоуглеродных продуктов по всей цепочке создания стоимости. Прогнозы показывают, что даже в углеродоемких секторах, таких как производство цемента, стали и топлива, наблюдается рост спроса на низкоуглеродные альтернативы. Например, российская компания Норильский Никель в 2021 году впервые вывела на рынок партию «углеродно-нейтрального никеля», по цене выше, чем рыночная на «обыкновенный» никель. Ведущие мировые производители автомобилей, взявшие на себя обязательства достичь углеродной нейтральности, требуют от своих поставщиков металла пропорциональных обязательств по снижению углеродного следа их продукции. Шведская компания Volvo, например, планирует уже к 2026 году производить автомобили из стали, изготовленной без использования ископаемого топлива. Для этой цели Volvo заключило соглашение со шведской металлургической компанией SSAB о развитии новой технологии, которая заменяет уголь водородом при производстве стали. Производители, которые задумываются о сокращении своего углеродного следа имеют уникальную возможность занять новые ниши, и, напротив, те, которые этого не делают, рискуют потерять и не выдержать конкуренции. (Рисунок – 1)
Александра Новикова, Ph.D, Научный Советник AvantGarde Group: – Последний отчет Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК), одним из ведущих автором, которого я являюсь, был назван «красным кодом для человечества» из-за глобального потепления, вызванного деятельностью человека. Нам нужно коллективно и срочно активизировать усилия, чтобы остановить глобальное потепление на уровне «1,5°C». Для этого необходимо вывести нашу плане ту на уровень «нулевых» выбросов эмиссии парниковых газов к середине XXI столетия. Это значит максимально сократить выбросы и обеспечить достаточный уровень поглощения парниковых газов из атмосферы. По моему мнению, 2021 год был переломным в нашем коллективном осознании масштаба проблемы и необходимости срочных и радикальных действий. Правительства и бизнес ставят перед собой цели по декарбонизации, которые были бы немыслимы еще три-четыре года назад. В областях, где они не двигаются достаточно быстро, другие, в том числе инвесторы, начинают диктовать новые правила игры. Давайте разберемся, чем грозит бездействие и какие выгоды может получить и уже получает от декарбонизации бизнес. Начнем с выгод. Переход к углеродной нейтральности создает уникальные возможности и конкурентные преимущества для первопроходцев. Климатические лидеры могут привлекать и удерживать лучшие кадры, повысить капитализацию, сократить расходы, избежать регуляторного риска, получить доступ к более дешевому капиталу и создать новые ценности для клиентов. Хотя базовые показатели все еще низки, продажи экологически чистых альтернатив традиционным продуктам быстро набирают обороты во многих секторах. Во всем мире с 2016 по 2019 год продажи электромобилей ежегодно увеличивались на 26%, в то время как продажи обычных автомобилей падали на 2% в год. По мере того, как перерабатывающие компании все чаще ставят перед собой амбициозные цели по сокращению углеродного следа своей продукции, появляется все больше и больше возможностей для новых низкоуглеродных продуктов по всей цепочке создания стоимости. Прогнозы показывают, что даже в углеродоемких секторах, таких как производство цемента, стали и топлива, наблюдается рост спроса на низкоуглеродные альтернативы. Например, российская компания Норильский Никель в 2021 году впервые вывела на рынок партию «углеродно-нейтрального никеля», по цене выше, чем рыночная на «обыкновенный» никель. Ведущие мировые производители автомобилей, взявшие на себя обязательства достичь углеродной нейтральности, требуют от своих поставщиков металла пропорциональных обязательств по снижению углеродного следа их продукции. Шведская компания Volvo, например, планирует уже к 2026 году производить автомобили из стали, изготовленной без использования ископаемого топлива. Для этой цели Volvo заключило соглашение со шведской металлургической компанией SSAB о развитии новой технологии, которая заменяет уголь водородом при производстве стали. Производители, которые задумываются о сокращении своего углеродного следа имеют уникальную возможность занять новые ниши, и, напротив, те, которые этого не делают, рискуют потерять и не выдержать конкуренции. (Рисунок – 1)
Одна из очевидных выгод процесса декарбонизации – это снижение затрат, в первую очень затрат на энергоносители. Один из наиболее известных примеров - это история Индийской компании Dalmia Bharat Cement, которая в результате повышения энергоэффективности производственного процесса и использования возобновляемых источников энергии добилась самой низкой интенсивности выбросов углерода в отрасли, при этом утроив свои производственные мощности и увеличив свою прибыль (EBITDA) в семь раз с 2011 по 2021 год.
Еще один важный аспект декарбонизации – это доступ к капиталу и положительное влияние на оценку компании рынком. Мы все чаще видим признаки более высокой доходности по акциям климатических лидеров. Акции климатических лидеров в энергетическом секторе, Enel, Iberdrola, Neste, NextEra Energy и Ørsted, продемонстрировали доходность на уровне 30% с 2017 по 2020 год - аналогичный уровню таких технологических компаний, как Amazon, Apple, Facebook и Google. Новые инструменты долгового финансирования предлагают более дешевые условия для компаний, реализующих «зеленые» проекты. Например, испанская энергетическая компания Iberdrola выпустила долговые обязательства для финансирования климатических проектов на сумму 1,5 миллиардов евро с дисконтом в 4 базисных пункта по сравнению с своим предыдущим траншем.
Чем же грозит бездействие?
Во-первых, это касается компаний, попадающих под действие регулятивных органов. Как известно, Европейский Союз уже ввел в действие механизм трансграничного углеродного регулирования (англ.: Сarbon Border Adjustment Mechanism - CBAM), который в первой фазе касается ограниченного круга экспортеров (например, производящих цемент, азотные удобрения, чугун, сталь, алюминий и электричество), а в перспективе всех экспортеров. Расчет их углеродного следа касается прямых выбросов от производственных процессов и хозяйственной деятельности компании (попадаемые под так называемый охват 1 – англ. Scope 1). С 2026 г. возможно расширение формулы расчета углеродного следа, включением также косвенных выбросов. Эти выбросы связанны прежде всего с закупаемыми и используемыми в производственных процессах электроэнергией, паром и теплом (охват 2 – англ. Scope 2). Европейская Комиссия также проводит консультацию о рациональности расширения формулы расчета, включением выбросов в составе сырья, материалов, и услуг, потребленных по всей производственно-сбытовой цепочке (охват 3 – англ. Scope 3). Механизм предусматривает открытую публикацию информации об углеродном следе компании в переходном периоде, который продлится до конца 2025 года, а с 2026 года - уплату углеродного сбора, корректирующего его, как правило, к более низкому уровню следа аналогичных европейских компаний и, соответственно, коррелирующего с ценой квот на выбросы парниковых газов в системе их торговли Европейского Союза (в настоящий момент порядка 80 евро за тонну выбросов, эквивалентных тонне диоксида углерода). Последнее, что хотелось бы отметить, говоря о декарбонизации в бизнесе, это то, что это процесс, которого не стоит бояться и не стоит откладывать. Любые шаги по раскрытию информации об углеродном следе, выстраиванию климатических целей и сокращению выбросов приветствуются рынками, инвесторами, регулятивными органами, потребителями и другими клиентами. Чем раньше бизнес начнет свое движение по пути декарбонизации, тем больше у него возможность максимизировать выгоды и минимизировать потери.
– Насколько важны вопросы декарбонизации для Казахстана?
Александр Белый, Ph.D, Пред- ставитель AvantGarde Group в Казахстане: – Низкоуглеродные перспективы Казахстана были обозначены в декабре 2020 года на глобальном саммите по климатическим амбициям, приуроченном к пятилетней годовщине принятия парижского соглашения по климату, где Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев подтвердил приверженность Казахстана борьбе с изменением климата и заявил о поставленной цели для Казахстана достичь углеродной нейтральности к 2060 году. К 1999 году выбросы парниковых газов в Казахстане упали почти вдвое по сравнению с 1990 годом, однако вследствие быстрого экономического роста после 2000 года выбросы к 2018 году не только восстановили уровень 1990 года, но и превысили его на 4%. С учетом этой поставленной Казахстаном цели, а также вследствие ужесточения международных обязательств по парижскому соглашению и трансформации мировых рынков под влиянием глубокой декарбонизации, нам необходимо выстроить стратегию, обеспечивающую «зеленый» рост и достижение углеродной нейтральности. Это обозначено и в проекте Концепции низкоуглеродного развития (КНУР) Республики Казахстан, подготовленной в 2021 году. Следует отметить, что проведенные исследования в рамках подготовки КНУР, так же как и исследования, ранее выполненные при подготовке «Концепции перехода Республики Казахстан к зеленой экономике» показали выгоды от перехода к безуглеродной экономике не только с точки зрения климата, но и с точки зрения экономического развития Казахстана.
Как известно, выбросы парниковых газов в Казахстане, в основном, связаны с производством электроэнергии и тепла: в этом секторе сосредоточены 82% всех предприятий, образующих выбросы в стране. Хотя в 2017 году выбросы парниковых газов в этом секторе были на 6% ниже уровня 1990 года, их уровень неуклонно растет с 2001 года, в среднем на 5% в год. Высокий уровень выбросов в энергетическом секторе обусловлен широким использованием ископаемого топлива, на долю которого в 2017 году приходилось 98,6% от общего объема первичной энергии, тогда как доля альтернативных источников энергии составляла всего 1,4%. Широкое использование в стране твёрдого топлива для получения энергии, включая обеспечение теплоснабжением и принимая во внимание суровый климат, обуславливает формирование высокого уровня загрязнения воздуха в городах и промышленных центрах, вызывая справедливые нарекания общественности (около 1/3 населения страны проживает в населенных пунктах с высоким уровнем загрязнения воздуха по показателю комплексного индекса загрязне ния атмосферы).
Как отмечено в проекте КНУР, высокая энергоёмкость секторов экономики, потребляющих энергию, усугубляет проблемы декарбонизации страны. Несмотря на предпринятые в последние годы шаги по снижению энергоёмкости внутреннего валового продукта Казахстана (в период с 2010 по 2015 годы снижение этой энергоемкости составило 11%), в стране все еще сохраняется большой потенциал энергосбережения в энергопотребляющих секторах, включая тяжелую промышленность, здания, а также транспорт. Снижение расходов на энергию, как при выпуске единицы товарной продукции, так и при энергоснабжении зданий (отопление, освещение и пр.) создает конкурентные преимущества для компаний. В этом и состоит одна из важнейших экономических выгод от декарбонизации.
Второе, на чём хотелось бы заострить внимание, это то, что несмотря на высокую обеспеченность Казахстана топливно-энергетическими ресурсами, следует осознавать, что декарбонизация на основных экспортных рынках резко снизит будущий глобальный спрос на ископаемое топливо, что, в свою очередь, увеличивает риск возникновения безнадежных активов в сфере добычи и переработки ископаемого топлива в Казахстане. Это уже рассматривается как серьезный риск. Декарбонизация позволит переориентировать экономику на более «зеленые» активы и избежать «потерянных» инвестиций для будущего. Другая сторона этого процесса – внедрение механизма трансграничного углеродного регулирования, отмеченного Александрой выше. Механизм потребует от казахстанских экспортеров в Европейский Союз принятия мер по снижению их углеродного следа.
Более того, соображения устойчивости (как экологической, так и социальной) и усилия по смягчению последствий изменения климата все чаще включаются в инвестиционные решения и окажут серьезное влияние и на международные финансовые рынки. Экономическая модель Казахстана, основанная на ископаемом топливе, в будущем будет становиться все более неустойчивой, и назреет необходимость в глубоких переменах. Таким образом, вопросы декарбонизации для Казахстана выходят далеко за пределы чисто экологической проблематики, они чрезвычайно важны, как для социально-экономического развития отдельных предприятий, отраслей, так и в целом для всей экономики страны.
Еще один важный аспект декарбонизации – это доступ к капиталу и положительное влияние на оценку компании рынком. Мы все чаще видим признаки более высокой доходности по акциям климатических лидеров. Акции климатических лидеров в энергетическом секторе, Enel, Iberdrola, Neste, NextEra Energy и Ørsted, продемонстрировали доходность на уровне 30% с 2017 по 2020 год - аналогичный уровню таких технологических компаний, как Amazon, Apple, Facebook и Google. Новые инструменты долгового финансирования предлагают более дешевые условия для компаний, реализующих «зеленые» проекты. Например, испанская энергетическая компания Iberdrola выпустила долговые обязательства для финансирования климатических проектов на сумму 1,5 миллиардов евро с дисконтом в 4 базисных пункта по сравнению с своим предыдущим траншем.
Чем же грозит бездействие?
Во-первых, это касается компаний, попадающих под действие регулятивных органов. Как известно, Европейский Союз уже ввел в действие механизм трансграничного углеродного регулирования (англ.: Сarbon Border Adjustment Mechanism - CBAM), который в первой фазе касается ограниченного круга экспортеров (например, производящих цемент, азотные удобрения, чугун, сталь, алюминий и электричество), а в перспективе всех экспортеров. Расчет их углеродного следа касается прямых выбросов от производственных процессов и хозяйственной деятельности компании (попадаемые под так называемый охват 1 – англ. Scope 1). С 2026 г. возможно расширение формулы расчета углеродного следа, включением также косвенных выбросов. Эти выбросы связанны прежде всего с закупаемыми и используемыми в производственных процессах электроэнергией, паром и теплом (охват 2 – англ. Scope 2). Европейская Комиссия также проводит консультацию о рациональности расширения формулы расчета, включением выбросов в составе сырья, материалов, и услуг, потребленных по всей производственно-сбытовой цепочке (охват 3 – англ. Scope 3). Механизм предусматривает открытую публикацию информации об углеродном следе компании в переходном периоде, который продлится до конца 2025 года, а с 2026 года - уплату углеродного сбора, корректирующего его, как правило, к более низкому уровню следа аналогичных европейских компаний и, соответственно, коррелирующего с ценой квот на выбросы парниковых газов в системе их торговли Европейского Союза (в настоящий момент порядка 80 евро за тонну выбросов, эквивалентных тонне диоксида углерода). Последнее, что хотелось бы отметить, говоря о декарбонизации в бизнесе, это то, что это процесс, которого не стоит бояться и не стоит откладывать. Любые шаги по раскрытию информации об углеродном следе, выстраиванию климатических целей и сокращению выбросов приветствуются рынками, инвесторами, регулятивными органами, потребителями и другими клиентами. Чем раньше бизнес начнет свое движение по пути декарбонизации, тем больше у него возможность максимизировать выгоды и минимизировать потери.
– Насколько важны вопросы декарбонизации для Казахстана?
Александр Белый, Ph.D, Пред- ставитель AvantGarde Group в Казахстане: – Низкоуглеродные перспективы Казахстана были обозначены в декабре 2020 года на глобальном саммите по климатическим амбициям, приуроченном к пятилетней годовщине принятия парижского соглашения по климату, где Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев подтвердил приверженность Казахстана борьбе с изменением климата и заявил о поставленной цели для Казахстана достичь углеродной нейтральности к 2060 году. К 1999 году выбросы парниковых газов в Казахстане упали почти вдвое по сравнению с 1990 годом, однако вследствие быстрого экономического роста после 2000 года выбросы к 2018 году не только восстановили уровень 1990 года, но и превысили его на 4%. С учетом этой поставленной Казахстаном цели, а также вследствие ужесточения международных обязательств по парижскому соглашению и трансформации мировых рынков под влиянием глубокой декарбонизации, нам необходимо выстроить стратегию, обеспечивающую «зеленый» рост и достижение углеродной нейтральности. Это обозначено и в проекте Концепции низкоуглеродного развития (КНУР) Республики Казахстан, подготовленной в 2021 году. Следует отметить, что проведенные исследования в рамках подготовки КНУР, так же как и исследования, ранее выполненные при подготовке «Концепции перехода Республики Казахстан к зеленой экономике» показали выгоды от перехода к безуглеродной экономике не только с точки зрения климата, но и с точки зрения экономического развития Казахстана.
Как известно, выбросы парниковых газов в Казахстане, в основном, связаны с производством электроэнергии и тепла: в этом секторе сосредоточены 82% всех предприятий, образующих выбросы в стране. Хотя в 2017 году выбросы парниковых газов в этом секторе были на 6% ниже уровня 1990 года, их уровень неуклонно растет с 2001 года, в среднем на 5% в год. Высокий уровень выбросов в энергетическом секторе обусловлен широким использованием ископаемого топлива, на долю которого в 2017 году приходилось 98,6% от общего объема первичной энергии, тогда как доля альтернативных источников энергии составляла всего 1,4%. Широкое использование в стране твёрдого топлива для получения энергии, включая обеспечение теплоснабжением и принимая во внимание суровый климат, обуславливает формирование высокого уровня загрязнения воздуха в городах и промышленных центрах, вызывая справедливые нарекания общественности (около 1/3 населения страны проживает в населенных пунктах с высоким уровнем загрязнения воздуха по показателю комплексного индекса загрязне ния атмосферы).
Как отмечено в проекте КНУР, высокая энергоёмкость секторов экономики, потребляющих энергию, усугубляет проблемы декарбонизации страны. Несмотря на предпринятые в последние годы шаги по снижению энергоёмкости внутреннего валового продукта Казахстана (в период с 2010 по 2015 годы снижение этой энергоемкости составило 11%), в стране все еще сохраняется большой потенциал энергосбережения в энергопотребляющих секторах, включая тяжелую промышленность, здания, а также транспорт. Снижение расходов на энергию, как при выпуске единицы товарной продукции, так и при энергоснабжении зданий (отопление, освещение и пр.) создает конкурентные преимущества для компаний. В этом и состоит одна из важнейших экономических выгод от декарбонизации.
Второе, на чём хотелось бы заострить внимание, это то, что несмотря на высокую обеспеченность Казахстана топливно-энергетическими ресурсами, следует осознавать, что декарбонизация на основных экспортных рынках резко снизит будущий глобальный спрос на ископаемое топливо, что, в свою очередь, увеличивает риск возникновения безнадежных активов в сфере добычи и переработки ископаемого топлива в Казахстане. Это уже рассматривается как серьезный риск. Декарбонизация позволит переориентировать экономику на более «зеленые» активы и избежать «потерянных» инвестиций для будущего. Другая сторона этого процесса – внедрение механизма трансграничного углеродного регулирования, отмеченного Александрой выше. Механизм потребует от казахстанских экспортеров в Европейский Союз принятия мер по снижению их углеродного следа.
Более того, соображения устойчивости (как экологической, так и социальной) и усилия по смягчению последствий изменения климата все чаще включаются в инвестиционные решения и окажут серьезное влияние и на международные финансовые рынки. Экономическая модель Казахстана, основанная на ископаемом топливе, в будущем будет становиться все более неустойчивой, и назреет необходимость в глубоких переменах. Таким образом, вопросы декарбонизации для Казахстана выходят далеко за пределы чисто экологической проблематики, они чрезвычайно важны, как для социально-экономического развития отдельных предприятий, отраслей, так и в целом для всей экономики страны.
– Каковы последние тенденции в области декарбонизации в мире?
Александра Новикова, Ph.D, Научный Советник AvantGarde Group: – Как я уже отметила ранее, 2021 год был переломным: мы наблюдаем экспоненциальный рост и даже определенную конкуренцию в корпоративном секторе по принятию на себя обязательств по декарбонизации и достижению углеродной нейтральности компаний. На конец 2020 года более 9600 компаний по всему миру раскрыли данные о выбросах парниковых газов в рамках инициативы Carbon Disclosure Project (CDP). Из них около 3000 компаний установили цели по сокращению выбросов, по сравнению с менее, чем 900 в 2017 году. Более 2000 компаний установили научно-обоснованные цели, подтвержденные инициативой Science-Based Targets (SBTi), по сравнению только с 116 компаниями в 2015 году. Также важно отметить, что среди крупнейших компании в мире, входящих в список Fortune Global 500, уже 38% публично обязались достичь углеродной нейтральности к 2030 году (то есть раньше, чем предполагает парижское соглашение).
Тем не менее, несмотря на такой высокий прирост компаний с повышенной климатической ответственностью, их все еще недостаточно. Только 20% всех компаний раскрывают данные о своем углеродном следе, включая выбросы по всей своей производственно-сбытовой цепочке, и имеют цели по сокращению таких выбросов. Хочу заметить, что в Казахстане пока ни одна компания не взяла на себя такого рода обязательства, поэтому есть уникальная возможность стать первым!
Александра Новикова, Ph.D, Научный Советник AvantGarde Group: – Как я уже отметила ранее, 2021 год был переломным: мы наблюдаем экспоненциальный рост и даже определенную конкуренцию в корпоративном секторе по принятию на себя обязательств по декарбонизации и достижению углеродной нейтральности компаний. На конец 2020 года более 9600 компаний по всему миру раскрыли данные о выбросах парниковых газов в рамках инициативы Carbon Disclosure Project (CDP). Из них около 3000 компаний установили цели по сокращению выбросов, по сравнению с менее, чем 900 в 2017 году. Более 2000 компаний установили научно-обоснованные цели, подтвержденные инициативой Science-Based Targets (SBTi), по сравнению только с 116 компаниями в 2015 году. Также важно отметить, что среди крупнейших компании в мире, входящих в список Fortune Global 500, уже 38% публично обязались достичь углеродной нейтральности к 2030 году (то есть раньше, чем предполагает парижское соглашение).
Тем не менее, несмотря на такой высокий прирост компаний с повышенной климатической ответственностью, их все еще недостаточно. Только 20% всех компаний раскрывают данные о своем углеродном следе, включая выбросы по всей своей производственно-сбытовой цепочке, и имеют цели по сокращению таких выбросов. Хочу заметить, что в Казахстане пока ни одна компания не взяла на себя такого рода обязательства, поэтому есть уникальная возможность стать первым!
– Что уже делается и что предстоит сделать, чтобы сократить выбросы парниковых газов в Казахстане ?
Александр Белый, Ph.D, Представитель AvantGarde Group в Казахстане: – Казахстан продемонстрировал свою приверженность целям международного парижского соглашения по климату, поставив своей целью безусловное сокращение эмиссий парниковых газов на 15% к декабрю 2030 года по сравнению с 1990 годом и на 25% при условии дополнительных международных инвестиций, доступа к механизму передачи низкоуглеродных технологий, средств Зеленого климатического фонда и гибкого механизма для стран с переходной экономикой, что задокументировано в так называемом «определяемом на национальном уровне вкладе (ОНУВ) в рамочную конвенцию ООН об изменении климата». Казахстан также усилил свой Экологический кодекс, чтобы стимулировать источники к сокращению объемов выбросов парниковых газов и стремиться к переходу на экологически чистые, альтернативные источники. Как известно, с 2013 года в Казахстане введена система торговли квотами на выбросы парниковых газов на национальном уровне. Система охватывает порядка 40% внутренних выбросов диоксида углерода Казахстана от крупных предприятий нефтегазовой, электроэнергетической, горнодобывающей, металлургической, химической и части обрабатывающей промышленности. Система торговли квотами не распространяется на выбросы от небольших предприятий, в транспортном секторе и сельском хозяйстве.
Согласно рекомендациям международных организаций и институтов развития, работающих в Казахстане, стране необходимо в ближайшие годы проводить целенаправленные меры по декарбонизации в различных секторах экономики, включая энергетику, сельское и лесное хозяйство, промышленность, жилищно-коммунальное хозяйство, угольную промышленность, транспортный сектор и сектор отходов. Это включает принятие нормативно-правовых и регулирующих мер, определяющих основы развития перечисленных секторов. Например, весьма важным является разработка и принятие стратегии теплоснабжения, необходимых документов, определяющих видение развития горнодобывающей и металлургической промышленности в части декарбонизации и других. Очень важным является разработка, тестирование и последующее массовое внедрение поддерживающих финансовых мер, необходимых для привлечения инвестиций для внедрения технологий и оборудования, снижающих углеродный след. Не секрет, что такие технологии достаточно капиталоёмкие, а структура тарифов, особенно в социально-значимых секторах экономики (например, ЖКХ, транспорте и др.) не покроет привлечение необходимых инвестиции. В этих условиях требуются различные виды поддержки, которые бы также покрывали части процентных ставок по кредитам для предприятий, предоставление расширенных гарантий, и пр. (Рисунок 2.)
Александр Белый, Ph.D, Представитель AvantGarde Group в Казахстане: – Казахстан продемонстрировал свою приверженность целям международного парижского соглашения по климату, поставив своей целью безусловное сокращение эмиссий парниковых газов на 15% к декабрю 2030 года по сравнению с 1990 годом и на 25% при условии дополнительных международных инвестиций, доступа к механизму передачи низкоуглеродных технологий, средств Зеленого климатического фонда и гибкого механизма для стран с переходной экономикой, что задокументировано в так называемом «определяемом на национальном уровне вкладе (ОНУВ) в рамочную конвенцию ООН об изменении климата». Казахстан также усилил свой Экологический кодекс, чтобы стимулировать источники к сокращению объемов выбросов парниковых газов и стремиться к переходу на экологически чистые, альтернативные источники. Как известно, с 2013 года в Казахстане введена система торговли квотами на выбросы парниковых газов на национальном уровне. Система охватывает порядка 40% внутренних выбросов диоксида углерода Казахстана от крупных предприятий нефтегазовой, электроэнергетической, горнодобывающей, металлургической, химической и части обрабатывающей промышленности. Система торговли квотами не распространяется на выбросы от небольших предприятий, в транспортном секторе и сельском хозяйстве.
Согласно рекомендациям международных организаций и институтов развития, работающих в Казахстане, стране необходимо в ближайшие годы проводить целенаправленные меры по декарбонизации в различных секторах экономики, включая энергетику, сельское и лесное хозяйство, промышленность, жилищно-коммунальное хозяйство, угольную промышленность, транспортный сектор и сектор отходов. Это включает принятие нормативно-правовых и регулирующих мер, определяющих основы развития перечисленных секторов. Например, весьма важным является разработка и принятие стратегии теплоснабжения, необходимых документов, определяющих видение развития горнодобывающей и металлургической промышленности в части декарбонизации и других. Очень важным является разработка, тестирование и последующее массовое внедрение поддерживающих финансовых мер, необходимых для привлечения инвестиций для внедрения технологий и оборудования, снижающих углеродный след. Не секрет, что такие технологии достаточно капиталоёмкие, а структура тарифов, особенно в социально-значимых секторах экономики (например, ЖКХ, транспорте и др.) не покроет привлечение необходимых инвестиции. В этих условиях требуются различные виды поддержки, которые бы также покрывали части процентных ставок по кредитам для предприятий, предоставление расширенных гарантий, и пр. (Рисунок 2.)
Согласно расчетам, приведенных в проекте КНУР, реализация мер по декарбонизации экономики приведет к преобразованию в топливно-энергетическом комплексе. Так, к 2060 году доля ископаемых в структуре первичных топливно-энергетических ресурсов сократится в 3-4 раза и составит 29%, а доля возобновляемых источников энергии возрастет с текущих 3% до 70%. Для достижения этих показателей потребуется выполнить достаточно сложную и кропотливую работу по следующим направлениям (но не ограничиваясь перечисленными ниже):
• модернизация оборудования и изменения в структуре производства и транспортировки электро- и теплоэнергии, расширенное внедрение возобновляемых источников энергии, а в дальнейшем (по мере увеличения доступности) – технологий по улавливанию и хранению углерода на оставшихся электростанциях, сжигающих ископаемое топливо;
• сокращение потребления базовых материалов за счет улучшения дизайна продукции и использования альтернативных материалов в промышленности, а также увеличение объемов переработки отходов и внедрению новых технологий производства с нулевым уровнем выбросов парниковых газов;
• повышение энергоэффективности существующих зданий, более эффективного использования централизированного теплоснабжения, электричества для отопления и внедрения возобновляемых источников энергии в зданиях; проектирование и строительства энергопассивных зданий
• замена используемых в настоящее время высокоуглеродных транспортных технологий на более эффективные и низко-/безуглеродные виды топлива, включая обновления автопарка, расширенное внедрение электромобилей для коммерческого и частного использования; переход в дальнейшем на зеленый водород для грузовых перевозок и др.;
• внедрение сбора и сортировки всех бытовых отходов; сокращение объемов образования отходов и сточных вод, совершенствование технологий очистки сточных вод, включая производство биогаза, а также увеличение доли перерабатываемых и компостируемых отходов для обеспечения экологически чистого управления отходами и внедрения циркулярной экономики.
Таким образом, многое уже делается для декарбонизации в Казахстане, но еще больше предстоит сделать в ближайшие годы.
– Что такое климатическая от- четность и для чего она нужна ?
Александра Новикова, Ph.D, Научный Советник AvantGarde Group: – Подготовка климатической отчетности - это первый шаг, который должен предпринять бизнес в процессе управления своим углеродным следом. В первую очередь, это углеродный бухгалтерский баланс Вашей компании, который декларирует ее основные источники выбросов и позволяет ей начать процесс выстраивания целей и сокращения углеродного следа. Для его подготовки существует определенная мировая практика, включая международные стандарты и методологии, такие как, например, Greenhouse Gas Protocol (GHG Protocol), предписывающий порядок расчета выбросов, а также более детальные секторальные рекомендации, учитывающие отраслевую специфику. Важным аспектом расчета углеродного следа по международным стандартам является понимание того, что в расчет должны быть включены выбросы по всей производственно-сбытовой цепочке компании, а также выбросы, сопряженные с использованием конечной продукции, так называемые выбросы в рамках охвата 3. Для большинства производителей конечной продукции, либо для финансовых институтов, косвенные выбросы по охвату 3 составляет около 90% их углеродного следа, и они обязательно должны быть приняты по внимание. Помимо расчета углеродного следа, климатическая отчетность компаний также должна включать в себя описание климатических рисков и мер по их минимизации, а также описание того, как в рамках корпоративной стратегии осуществляется управление климатической тематикой. Наиболее распространенные
международные подходы по подготовке климатической отчетности базируются на рекомендациях Целевой группы по раскрытию финансовой информации, связанной с климатом (Task Force on Climate-related Financial Disclosure - TCFD), разработанными по поручению министров финансов и управляющих центральными банками стран G20. (Рисунок 3.)
• модернизация оборудования и изменения в структуре производства и транспортировки электро- и теплоэнергии, расширенное внедрение возобновляемых источников энергии, а в дальнейшем (по мере увеличения доступности) – технологий по улавливанию и хранению углерода на оставшихся электростанциях, сжигающих ископаемое топливо;
• сокращение потребления базовых материалов за счет улучшения дизайна продукции и использования альтернативных материалов в промышленности, а также увеличение объемов переработки отходов и внедрению новых технологий производства с нулевым уровнем выбросов парниковых газов;
• повышение энергоэффективности существующих зданий, более эффективного использования централизированного теплоснабжения, электричества для отопления и внедрения возобновляемых источников энергии в зданиях; проектирование и строительства энергопассивных зданий
• замена используемых в настоящее время высокоуглеродных транспортных технологий на более эффективные и низко-/безуглеродные виды топлива, включая обновления автопарка, расширенное внедрение электромобилей для коммерческого и частного использования; переход в дальнейшем на зеленый водород для грузовых перевозок и др.;
• внедрение сбора и сортировки всех бытовых отходов; сокращение объемов образования отходов и сточных вод, совершенствование технологий очистки сточных вод, включая производство биогаза, а также увеличение доли перерабатываемых и компостируемых отходов для обеспечения экологически чистого управления отходами и внедрения циркулярной экономики.
Таким образом, многое уже делается для декарбонизации в Казахстане, но еще больше предстоит сделать в ближайшие годы.
– Что такое климатическая от- четность и для чего она нужна ?
Александра Новикова, Ph.D, Научный Советник AvantGarde Group: – Подготовка климатической отчетности - это первый шаг, который должен предпринять бизнес в процессе управления своим углеродным следом. В первую очередь, это углеродный бухгалтерский баланс Вашей компании, который декларирует ее основные источники выбросов и позволяет ей начать процесс выстраивания целей и сокращения углеродного следа. Для его подготовки существует определенная мировая практика, включая международные стандарты и методологии, такие как, например, Greenhouse Gas Protocol (GHG Protocol), предписывающий порядок расчета выбросов, а также более детальные секторальные рекомендации, учитывающие отраслевую специфику. Важным аспектом расчета углеродного следа по международным стандартам является понимание того, что в расчет должны быть включены выбросы по всей производственно-сбытовой цепочке компании, а также выбросы, сопряженные с использованием конечной продукции, так называемые выбросы в рамках охвата 3. Для большинства производителей конечной продукции, либо для финансовых институтов, косвенные выбросы по охвату 3 составляет около 90% их углеродного следа, и они обязательно должны быть приняты по внимание. Помимо расчета углеродного следа, климатическая отчетность компаний также должна включать в себя описание климатических рисков и мер по их минимизации, а также описание того, как в рамках корпоративной стратегии осуществляется управление климатической тематикой. Наиболее распространенные
международные подходы по подготовке климатической отчетности базируются на рекомендациях Целевой группы по раскрытию финансовой информации, связанной с климатом (Task Force on Climate-related Financial Disclosure - TCFD), разработанными по поручению министров финансов и управляющих центральными банками стран G20. (Рисунок 3.)
– Насколько с климатической отчетностью уже знаком бизнес в Казахстане?
Александр Белый, Ph.D, Представитель AvantGarde Group в Казахстане: – Крупные компании Казахстана уже включают некоторые климатические показатели в свои ежегодные отчеты. Так, например, национальные компании, входящие в инвестиционный холдинг «Самрук-Казына», при подготовке ежегодной отчетности, указывают прямые выбросы парниковых газов, т.е. выбросы из собственных или контролируемых компанией источников. Например, это выбросы от собственной генерации энергии (пара, тепла), от производственных процессов, от обращения с отходами и пр. Это все выбросы, относящиеся к охвату 1 согласно Greenhouse Gas Protocol (GHG Protocol).
Как известно, с введением механизма трансграничного углеродного регулирования Европейским Союзом, отмеченном выше, компании должны будут зарегистрироваться в специальном регулирующем органе, предоставить информацию об объемах эмиссии парниковых газов и, если необходимо, приобрести соответствующие сертификаты для корректировки выбросов на более низкий уровень. В этой связи ожидается, что потребности в расчетах выбросов парниковых газов по охватам 1 и 2, а в перспективе и по охвату 3 значительно возрастут, включая и в компаниях Казахстана. Также, следует ожидать роста внимания к таким расчётам не только у компаний, непосредственно экспортирующих свою продукцию в страны Европейского Союза, но у других компаний, поскольку углеродный след, как известно, образуется в результате цепочек поставок сырья, материалов, услуг и пр. Кроме этого, внимание к этой теме увеличивается в связи с доступом на международные рынки капитала и сбыта; привлечением зеленых инвесторов, а для банков еще и в связи с задачей вывести клиентов на новые рынки. Учитывая все вышеизложенное, полагаю, что уже настало время для казахстанских компаний более плотнее погрузиться в климатическую повестку и начать более активно изучать и управлять своим углеродным следом.
Александр Белый, Ph.D, Представитель AvantGarde Group в Казахстане: – Крупные компании Казахстана уже включают некоторые климатические показатели в свои ежегодные отчеты. Так, например, национальные компании, входящие в инвестиционный холдинг «Самрук-Казына», при подготовке ежегодной отчетности, указывают прямые выбросы парниковых газов, т.е. выбросы из собственных или контролируемых компанией источников. Например, это выбросы от собственной генерации энергии (пара, тепла), от производственных процессов, от обращения с отходами и пр. Это все выбросы, относящиеся к охвату 1 согласно Greenhouse Gas Protocol (GHG Protocol).
Как известно, с введением механизма трансграничного углеродного регулирования Европейским Союзом, отмеченном выше, компании должны будут зарегистрироваться в специальном регулирующем органе, предоставить информацию об объемах эмиссии парниковых газов и, если необходимо, приобрести соответствующие сертификаты для корректировки выбросов на более низкий уровень. В этой связи ожидается, что потребности в расчетах выбросов парниковых газов по охватам 1 и 2, а в перспективе и по охвату 3 значительно возрастут, включая и в компаниях Казахстана. Также, следует ожидать роста внимания к таким расчётам не только у компаний, непосредственно экспортирующих свою продукцию в страны Европейского Союза, но у других компаний, поскольку углеродный след, как известно, образуется в результате цепочек поставок сырья, материалов, услуг и пр. Кроме этого, внимание к этой теме увеличивается в связи с доступом на международные рынки капитала и сбыта; привлечением зеленых инвесторов, а для банков еще и в связи с задачей вывести клиентов на новые рынки. Учитывая все вышеизложенное, полагаю, что уже настало время для казахстанских компаний более плотнее погрузиться в климатическую повестку и начать более активно изучать и управлять своим углеродным следом.